Поезд остановился. Открылись двери вагонов и люди медленно начали выходить на свободу из тесных железных коробок. Вышел и я. Какой простор, какая благодать! Они заполонили всю мою сущность! Это только говорят, что самый загрязнённый воздух – московский. В тот момент я бы не променял этот земной воздух ни на какие райские благовония.
Я медленно побрёл по перрону ко входу в метрополитен. Окружающие меня люди суетились по своим мелким делам: встречающие обнимали приезжих или пожимали им руки, грузчики везли чьи-то багажи, бомбилы-таксисты предлагали свои услуги… всё было как всегда, по крайней мере тогда, когда приезжал я. И, может быть, именно своим врагам китайцы желают «жить в эпоху перемен», но в тот момент мне почему-то очень захотелось оказаться на месте таких врагов. Я увидел ЕЁ. Вся окружавшая меня яркость мгновенно поблекла: ядовито-насыщенные цвета дешёвых китайских курток слились в одну массу, а выходящие из вагонов поезда пассажиры напомнили выползающих анкилостомидоз из тела гигантской зелёной гусеницы.
ОНА стояла одна, окружённая всевозможными сумками и пакетами, посреди растянувшегося на десятки метров перрона. ЕЁ вид был очень растерянным и испуганным: она смотрела по сторонам, словно пыталась кого-то отыскать… Но окружающие не обращали на это никакого внимания: пробежала уборщица вокзала, побрякивая совком и щёткой; прошагал, как по плацу, полицейский патруль; степенно, допивая утренний кофе и заглядывая временами в свой iPad, прошёл начальник поезда. Поначалу мне также хотелось пройти мимо, поддавшись стадному инстинкту. Но потом вспомнил свою бабушку, которой я заменил погибшего в Афганистане сына. Вспомнил её тёплые руки, что всегда так приятно пахли тёплым парным молоком коровы Зорьки, и которыми она часто гладила мою спросонья лохматую голову; вспомнил её бархатный голос, так часто успокаивавший меня, когда она читала мне на ночь сказки… Я никогда не забуду её. «Если у ЭТОЙ пожилой женщины даже есть сын или внук, то они в любом случае не могут сейчас прийти к НЕЙ на помощь – в момент, когда ЭТА женщина очень нуждается в поддержке… а я рядом». – подумал я.
- Вам помочь? – участливо спросил я.
- Не надо, сынок, пустяки… я и сама… и сумки-то нетяжёлые… дойду как-нибудь…- ответила пожилая женщина.
- А вам куда? До метро?
- Да я… вот… да сын обещал встретить, но что-то его нет пока. Он сказал, что встретит.
- К которому часу он должен был подойти?
- К десяти… даже номер вагона два раза переспросил…
- Ладно, давайте я всё-таки помогу вам донести этот груз до метро.
- Не стоит… он обязательно придёт сюда… он обещал… это же мой сын…
Меня растрогала эта материнская уверенность – мать есть мать. Но через несколько минут, когда я уже взял ЕЁ сумки за ручки, ОНА всё-таки уступила:
- Ну, как знаешь, спасибо тебе, добрый человек… - её благодарности не было предела.
Мы уже добрых полчаса стояли возле спуска в метро, когда заметили приближавшегося к нам мужчину. С цветами.
- Сыночек! Дорогой мой сыночек! – чуть не плача воскликнула старушка.
Убедившись, что моя миссия выполнена, я пошёл по своим делам. За спиной послышалось радостное «Мама!» и обвинения-оправдания в адрес автомобильного коллапса за длительную задержку. Всё вокруг вернулось на свои места: та же яркость, те же люди, те же поезда. Будто бы и не было этой короткой встречи.
{2012}
|