На закате лета
|
Они шли по полю. У одной был фотоаппарат, а у другой букет полевых цветов. -Смотри, смотри, аисты, - взволнованно проговорила Вера. -Да они всегда здесь бродят,- спокойно ответила Марина. Вера быстро взяла фотоаппарат и стала снимать. Она сделала много снимков и, восхищаясь прекрасными, интеллигентными птицами пошла дальше. - Ты просто не замечаешь красоты, которая тебя окружает. Вот посмотри небо, и поле соединяются тонкой шёлковой ниточкой, которая трепещет от волнения на ветру, а облака просто сказка, словно сладкая вата, которая так нравиться детворе, - раскинув руки, говорила Вера. Блузка и юбка, словно паруса корабля колыхались на ветру. -Сестрёнка, - крикнула Вера и побежала по полю. -Чудная, остановись, - прокричала её в след Марина и побежала то же. Вера остановилась и резко повернувшись, пошла навстречу сестре. -А давай поедем со мной в Москву, - быстро проговорив, взяла Маринку за руки. -Ой, не могу, у меня работы много, да как посмотрит на это Николай, - убрав руки за спину - тихо сказала Марина. В Москву, конечно, ей очень хотелось в Москву. Сесть в поезд и смотреть в окно, за которым пробегают поля, леса, города. И конечно традиционная курочка с огурчиком и чай в таком блестящем подстаканнике. Она зажмурилась, и ей показалось, что поезд совсем рядом. И действительно было слышно, как вдали стучат колёса поезда. -А давай, сестрёнка и поедем, - звонко рассмеявшись, Марина побежала по полю. Бежала и пела песню «На дальней станции сойду…» Пела и одновременно нежно касалась трав и колосков пшеницы, которые под её руками звенели, как колокольчики и шептали: « В Москву, непременно в Москву». -Поедем, обязательно поедем, - ещё громче крикнула Марина и, остановившись, взяв за руки сестру, стала кружить по полю., -Уронишь, остановись, - смеялась в ответ ей Вера. Глаза их светились от радости, и казалось, что вся природа ликует вместе с ними. Билеты были куплены. Муж Маринки уступил и отпустил её на недельку. Обе сестры с облегчением вздохнули. Впереди было целых семь дней. Какими они будут, они ещё не думали. Поезд впустил сестёр в своё государство, где главным правителем был проводник. Он оказался на удивление приятным и отзывчивым. Быстрым движением руки помог занести чемоданы. - Приятного путешествия, - улыбнувшись, сказал он сёстрам. То ли от его приветливых слов, то ли от предвкушения предстоящего путешествия сёстры переглянулись и, рассмеявшись, посмотрели в окно. За окном мелькнул уходящий город, рябины украшенные красными бантиками низко кланялись. Ели махали своими еловыми лапами и желали счастливого пути сестрам. О чём каждая из них думала, глядя в окно, наверное, о своём. - Пожалуйста, чай, – прервал их мысли проводник. Чай в блестящих подстаканниках. Вода, меняя свой цвет, притягивала к себе, и по купе закружился аромат. Сахар на дне стакана таял от прикосновения к нему ложечки. - Боже, как хорошо, - тихо сказала Вера. -Ой, а мне не верится, - задумчиво глядя в окно, ответила Марина. Достав традиционную курочку и помидорчики, сёстры кушали и болтали ни о чём. Москва. Москва их встретила своим величием, бескрайним людским морем и безразличием ко всему происходящему. Люди словно закодированные сновали туда-сюда, бесконечно разговаривая по телефону. Первая встреча Марины с этим городом произошла тридцать лет назад. Тогда город её испугал. Испугал своим потоком людей, машин и звуков. Молоденькой девушкой она с мужем ехала к родственникам. Она помнит, как в метро почти все читали книги, а теперь ехали, уткнувшись в планшеты. Всё были чужие друг другу. Это очень бросалось в глаза особенно Марине, которая в отличие от Веры долгие годы уже жила в деревне. Метро словно большой кит из сказки Пушкина, то заглатывало людей, то выпускало их из огромной подземной пасти. Сестры бегали, искали, садились, вставали, переходили со станции на станцию, с электрички в электричку пока добрались до квартиры дочери Веры. Много событий произошло с ними в этот день, пока они сели пить чай на кухне. - Ну, вот мы и на месте, - разворачивая очередную конфету, сказала Вера. - Да, мне до сих пор не верится, что я в Москве, - ответила Марина, потянувшись за бутербродом. -Свобода, - почти одновременно проговорили сестры и рассмеялись этому совпадению мыслей. Они взяли карту метрополитена, и стали планировать, чем они займутся дальше. За тридцать лет Москва поменялась, она успела одеться, в шиты с рекламой, потом сбросив их, показала всю прелесть московской старины. Успела переименовать название улиц и опоясаться блестящим, шикарным поясом из банков и ресторанов, которые зазывали к себе в гости. Но это всё их не интересовало. Москва их просто закружила… Красная Площадь, Александровский сад, Третьяковка, Храм Христа Спасителя, Арбат, Тверская и дальше… Каждый день были новые места. Они были оторваны от всего мира. Никакой политики, только они и Москва. Улицы встречали их своим историческим молчанием. Поворачиваясь, открывали свои тайные уголки. Им никто и ничто не мешало, ни дождь на Арбате, ни палящее солнце на Красной Площади. Словно ничего не замечая, они вместе с бутербродами, прихваченными с собой на скорую руку, поглощали всё, что видели. Все эти дни город, словно раковина открывал свои жемчужины. Сёстры словно слились с ним в одно целое. И сердце приняло этот огромный мегаполис, которого они раньше так боялись. Но время крутит свои стрелки вперёд, а они толкают дни, которые мелькают, как деревья за окном поезда. Вокзал, билеты и снова поезд. Сердце сильно билось. -Пора уезжать, - тихо проговорила Марина. И в её словах была такая грусть, которая холодным, потом горячим ручейком бежала по венам. Марина держалась, она знала, что плакать нельзя, её руки потянулись к Вере. Обнявшись ничего не говоря, они стояли, и бусинки слёз просто катились по их лицам и терялись, словно прятались в одежде. - Я тебя люблю, дорогая сестричка, - прошептала Маринка. - И я тебя люблю, ты самое дорогое, что есть у меня, у нас были замечательные дни, они стоят всего лета,- вытирая слёзы, ответила Вера. - Заходим, заходим, скоро отправляемся, - нарушив их разговор, проговорила проводница. – Пора, пора, - сказала Марина, не выпуская руки сестры, другой цепляясь за поручень вагона. - Вы, наверное, издалека? Давно не видела такого расставания, - спросила проводница. - Да, Запад - Восток, - ответили сёстры, - и так двадцать лет. Двери закрылись и поезд, дав последний гудок, стал медленно увеличивать расстояние разлуки. Разлука, растянувшаяся на тысячи километров. Слёзы душили, Марина их не вытирала. Уже исчез силуэт сестрёнки за окном, замелькали дома, люди, машины и пустота, которую нечем было заполнить. - Может вам чай принести с конфетами,- спросила проводница, дотронувшись до плеча. -Да, наверное, конечно чай, а конфеты у меня сестрёнкины, - ответила Марина, с благодарностью посмотрев на молоденькую девушку. Чай в стакане, который был одет в блестящий подстаканник-сарафан менял свой цвет. Сахар таял на дне, а вместе с ним таяло чувство печали. - Да, эти дни стоят всего лета, - проговорила тихо Марина и не спеша, помешивая чай ложечкой стала смотреть в окно. |
||
| Категория: Рассказы | Автор: Марина Воробей | нравится 0 Дата: 10:08:2016 |