- Кто ты, бродяга, скажи мне - зачем ты ушел из родного двора?
Кем ты, бедняга служил, да и что ты нашел во чужой стороне?
Что потерял ты? Сокровищ алмазы, какая сулила гора?
Горя сорвал ты, сполна по скитался...
Ждет тебя радости чаша в родимой стране.
Небо раздвинуло плечи, в объятья тебя заключила звезда,
Ветер колючий задул твои свечи,
Свет одинокой звезды помогает понять:
Что было раньше дороже, чем будет,
Вечер не вечен, а долгая ночь не всегда...
Праздники в жизни короче, чем будни,
Блудного сына под кровлей родною
Счастье лишь может обнять...
Слеза подкатила к глазам, как граната,
Смахнул ты ее рукавом,
Костер всполохнул, отражаясь во взоре,
Мерцанием черной тоски.
- А был я когда-то советским солдатом,
В Союзе оставил свой дом,
Не вышло уйти мне от вражеской пули,
Когда нас зажали в тиски.
Я выжил, очнувшись от каменной боли
В неволе, в оковах тюрьмы,
Давали воды мне афганские братья,
Советские - веру несли.
В душманском концлагере рабскую долю
Делили жестокую мы,
Жгла лютая ненависть, грудь, разрывая,
К сатрапам Афганской Весны.
Но, вот, пробил час и в мятежном мы стане
Восстали в последний свой бой,
И с боеприпасами бункер мы взяли,
И духов давили огнем!
Лишь в горы уйти удалось нам немногим,
Свобода ждала за горой,
Но горькою горечью эта свобода
Скребет сердце ночью и днем...
Тот бункер - не крепость, но крепостью стал он.
В динамик зло пел моджахед: «Сдавайся, советский!
Сдавайся, кармальский!» Над жаждой плескал он водой...
Был третий рассвет, и услышали горы могучего хора ответ:
"Вставай, проклятьем заклейменный ...
... Это есть наш решительный бой!"
И грянул последним смертельным аккордом
Огромный раскатистый взрыв ...
К рассветному солнцу,
К испуганным звездам
Неслась песня юных сердец!
Навеки запомнят душманские бесы
Свободы небесный прорыв.
Стал крепостью Духа
Разорванный бункер,
Не духам - победный венец!
|