Принцип Оккама
|
Историк и Художник шли по высохшему дну соленого озера, и каждый их шаг сопровождался облачками белоснежной пыли. Мельчайшие кристаллики соли взмывали вверх, превращая одежды путников в белые. Казавшиеся бесплотными фигуры, плыли в дрожащем мареве раскаленного воздуха, переливавшегося через линию горизонта. В самом начале лета неугомонный Художник, бродяжничая в поисках подходящей натуры, совершенно случайно наткнулся на совершеннейшее чудо: почти идеальный круг изумрудной травы почти в самом центре безжизненной соленой пустыни. При очередной встрече Художник случайно упомянул о совершенно необычном состоянии, пережитом им в дивном месте, и его друг - Историк загорелся желанием попасть туда, где совершенно бесплатно и безо всяких на то усилий можно впасть в состояние нирваны… Они двигались один за другим, и взгляд второго неизменно натыкался на черные пятна пота на несвежей рубашке Художника. Как и всех предыдущих гениев, его признают только после смерти, наверное потому Художник легко расставался со своими работами, раздаривая их направо и налево друзьям, и случайным знакомым. Созданные им полотна настораживали, завораживали, удивляли, и все, кто их видел, признавали за Художником дар необычайного восприятия окружающего мира. Вторым шел Историк. Настоящее его имя знали немногие, а фамилию так вообще единицы. Он был не особенно силен в исторической науке, хотя изрядно преуспел в раскопках древних захоронений, и был еще жив, а не валялся в одном из раскопов с пулей в башке или с ножом в спине… - Скоро уже!?.. - Больше половины прошли… - успокоил добрый Художник. – На! Развлекись. - Он обернулся и передал Историку довольно толстый металлический кружок выпукло-вогнутой формы, около двух сантиметров в диаметре. - … Видел я как-то... нечто подобное… Фотки конечно... В каталоге... Серия называлась: «Коммеморативные монеты Агафокла», правителя Бактрии… - А это еще что за зверь? - Дурак ты, ваше благородие, и не лечишься… Греко-Бактрийское царство занимало территорию нынешних Средней Азии, Афганистана, Ирана, Пакистана и Индии. Было создано наместником Диодотом после распада державы Александра Македонского, а уже потом распалось на, собственно Греко-Бактрию и Греко-Индию… Агафокл – царь этой самой Греко-Индии… Слово «коммеративные» означает – памятные. Они же - «pedigree coins», то бишь - «династические монеты»… Видимо Агафокл оказался на престоле… не совсем законно, оттого и чеканил на монетах портреты великих предков, как своих, так и чужих… Кстати! Все, известные на сегодня, памятные монеты отчеканены из благородных металлов, а эта… Похоже медь. Стиль изображения – плоский, египетский… А теперь смотри вот сюда… Видишь этого бородатого нудиста!? Знаешь кто это? - Да почём мне… - Это – Зевс! В правой руке он держит пучок молний, под левым локтём сидит орел. Текст, идущий сверху-вниз, гласит: «Агафоклюс - Властелин Сущего[1]»… Теперь аверс… На коммеративных монетах чеканили профили предыдущих царей, а чтобы не перепутали, подписывали… Александр, там… Диодот… А здесь!?.. Профиль мужской головы, кольца кудрявых волос, стянутых широкой лентой, связанной на затылке… Вроде бы всё - нормально, но… Имени нет – это раз, а два… Уж больно идеальная сохранность… - Ты думаешь, что!? Я сам её отлил!? Я нашёл ее! Не веришь!? Выхожу как-то ночью во двор, а небо! Словно черным лаком намазано! Звезды - низкие, яркие! Луна - наглая… Сажусь на скамейку, закуриваю… и тут… Боковым зрением улавливаю блик. Встаю, подхожу… Ничего! Возвращаюсь к скамейке… Снова блестит!.. Короче, только на третий раз она мне далась!.. Решил я утром съездить в антикварный магазин, там мой одноклассник работает. Приехал… Приятель - на месте, а монеты - нет! Точно знаю с собой брал, из автобуса вышел, проверил - в кармане лежала… Вернулся домой, три дня работал. Все получалось, как никогда... Закончил очередной холст за полночь, вышел во двор покурить... - Чего ржешь? Так всё и было! На той же грядке ее и нашел. Так же торчала в земле, будто ее оттуда и не вынимали. Подумал, подумал… подобрал. Вернулся в дом, положил на стол. Понимаю, что-то здесь нечисто, а что, не соображу, то ли в церковь сходить, то ли обратно в землю закопать… И тут видится мне, будто ухожу я в эту монету, как вода в песок… Стою на берегу моря и босиком, песок – горячий, аж ноги жжёт. Жара!.. А прямо на меня скачут всадники... Седла покрыты звериными шкурами; рубахи навыпуск; штаны..., ну точно казацкие шаровары! заправлены в короткие сапожки; луки в широких колчанах к седлам приторочены; копья короткие, мечи прямые... Прикинь! Овсе ощущения абсолютно натуральные: яркие, чёткие, словно свеже-растёртые краски... И звуки... Слышал как ветерок песчинки сдувал... У самой воды воины спрыгнули с коней и, сбрасывая на ходу одежду, побежали в море… Смеются, друг на друга водой брызгают… Ну прямо как дети... Хлопнула форточка… Смотрю!.. На улице - уже ночь, а монетка так же лежит передо мной… - До или после «косяка»?.. - Чего?.. - Я спрашиваю, с каких это пор ты стал «мультики» за реальность принимать? - Бросил я эту дрянь… - Давно? - не унимался Историк. - С тех самых пор, как из зала на кухню через стенку прошел... Я, что? тебе об этом не рассказывал!?.. Сижу я как-то в зале, кемарю. Пить хочется невмоготу, а сил подняться нет. Ломает. Жажда – прямо-таки зверская... И тут - бац! Я стою уже на кухне, а дверца холодильника – прямо передо мной. Открываю, достаю воду, натурально пью… «Стоп, - думаю, - не дурак ли я»? Ведь я только что в зале сидел... Собрался я с силами и побрел, значица, обратно в зал, ноги - ватные, мотыляет из стороны в сторону... В коридоре, качнуло. Я и упал… Лежу смотрю… Опа! А я снова - в зале! - Так ты что… пол стены снес? - Да ничего я не снес! Русским языком повторяю: ПРОВАЛИЛСЯ через каменную кладку. Прикинь! Я такой, весь обалдевший, лежу, да сдуру возьми, да и ткни кулаком в стенку... Руку вижу, обои тоже, а свою кисть - уже нет. Рука входит все глубже, а сопротивления - почти никакого! Субстанция сухая, пористая, словно пенопласт, только помягче. Пошевелил пальцами - классно... И тут я запаниковал. «А, что если эта хрень вдруг затвердеет?» И не успел я так подумать, как стенка и в самом деле стала уплотняться. Еле успел руку выдернуть! Костяшки до крови ободрал. Переборка за доли секунды снова каменной стала... - У тебя сместилась точка сборки… - Какой еще сборки? Что я, робот что ли? - Несколько лет назад умер один американец, звали его Карлос Кастанеда. Был он родом то ли из Аргентины, то ли из Венесуэлы. Этот Карлос был профессором антропологии, искал древности, раскопки проводил... Почти как я… Но не это главное! Кастанеда был учеником очень сильного мага из племени яки, а эти самые яки учат, что у каждого человека имеется «точка сборки», и если ее сдвинуть, то можно улететь на другую планету или уйти в параллельный мир… - Так что же это получается! Если какой-нибудь псих поймал «шизу», то он и не псих вовсе, а турист, заблудившийся во времени? - Ну… В какой-то степени да. Только в отличие от магов психи не умеют возвращать точку сборки на место… Невысокий Историк ткнулся лбом в пышущую влажным жаром широкую спину товарища. Тот стоял как вкопанный. Историк обошел приятеля и с удивлением увидел весьма древнего бородатого старика, невесть откуда появившегося у них на дороге. В правой руке дедуган держал пучок высохших веточек, а одет он был в выгоревшую армейскую рубашку, когда-то бывшую зеленого цвета и спортивные штаны, которые отечественная промышленность уже лет двадцать как прекратила выпускать. Раньше такие брюки назывались «трико», окрашивались в ядовито-фиолетовый цвет, а после недолгой носки «пузырями» вытягивались на коленях. Несмотря на пекло, будто с неба свалившийся дедуган совершенно не вспотел и преспокойно стоял босыми ногами на раскаленной на солнце соли… Такого виртуозного мата Историку еще не приходилось слышать за всю свою некороткую и совсем непростую жизнь. С помощью идиоматических выражений и в оригинальной форме старик посоветовал друзьям не совать свой нос туда, куда... Исчез он так же внезапно как и появился… - Черт его забрал. - высказал свое мнение Художник. - А может, это он и был… Ведь он за все время даже рта не раскрыл, а я преотлично слышал мат… Всё! Ты как хочешь, а я дальше не пойду! - Подожди… - перебил друга рассудительный Историк. - Ты обещал меня к месту доставить? Обещал. Так что, будь любезен... А уж потом иди на все четыре стороны. Тут такое происходит! А ты хочешь, чтобы я развернулся и пошел домой!?.. - Иди один, без меня... Прямо еще метров тридцать и выйдешь аккурат на зеленую лужайку. - Так впереди ничего не видно! - Видно!.. Не видно!?.. - Художник обреченно махнул рукой, развернулся и, не оглядываясь, быстро зашагал прочь. *** P.S. 28 августа 1554 года в госпиталь небольшого французского городка Салон-де-Кро стражники приволокли странно одетого молодого господина, покрытого налетом белой пыли. Чужестранец пребывал в полуобморочном состоянии: плохо держался на ногах, закатывал глаза и изъяснялся на каком-то непонятном тарабарском языке. В правом кулаке у него была зажата необычная медная монета. «ΑΓΑΘΟΚΛΕΟΥΣ ΒΑΣΙΛΕΥΟΝΤΟΣ» - безапелляционно утверждала надпись. Врач - невысокий крещенный еврей приятной внешности - открыл потрепанный фолиант и, пригладив аккуратную бородку, тщательно выписывая буквы, сделал запись о поступившем безымянном пациенте. Обмакнув перо в киноварь, он стряхнул лишнюю капельку на пол и в графе «подпись» нацарапал: «Мишель де Нотрдам». А менее чем через год появились первые четыре части, так называемых «Центурий».[2] Рифмованные четверостишия туманны по содержанию, в них почти нет конкретных дат, хронология не соблюдена… Вот уже более пятисот лет, комментаторы и переводчики, историки и философы, все кому не лень с пеной у рта спорят о том, к какой стране и к какому времени следует отнести тот или иной катрен[3]... Но мы-то теперь с вами знаем истинную причину неточностей Великого Предсказателя… Ведь «если дано следствие и ряд возможных причин, то наиболее вероятной, истинной причиной, будет простейшая», ибо так гласит Принцип Оккама[4] [1] Агафокл – (180-165гг. до н.э.) греко-индийский царь из династии Евтидемидов, сын Деметрия I. [2] В 1554 году Нострадамус приступил к составлению десяти, так называемых «Центурий» (в буквальном переводе - сотен, или столетий) по сотне катренов в каждой. [3] Катрен [франц. quatrain] - законченная по смыслу отдельная строфа из четырех строк. [4] Уильям Оккам (1285-1349) - английский философ и религиозный деятель, монах-францисканец. Согласно принципу «бритвы Оккама», понятия, несводимые к интуитивному и опытному знанию, должны удаляться из науки. |
||
| Категория: Рассказы | Автор: Геннадий Есин | нравится 0 Дата: 18:08:2011 |