Полина
|
Полина Полина приехала в Петербург. Там, где она раньше жила не было таких красивых и благородных домов, шумных, заполненных пробками улиц, не было там таких опрятных и зовущих кофешек, не было и блестящих магазинов с великим изобилием косметики, одежды, украшений. Метро там тоже не было. И люди здесь были другие, они казались ей выше на голову, и при этом такие вежливые, доброжелательные, симпатичные. Конечно, Полина влюбилась в этот город, и ей не нужны были не его музеи, ни театры, ни достопримечательности, ей просто хотелось дышать этим воздухом, ходит по этим дворам, быть с этими людьми. Полина поступила в университет и устроилась на работу – ей повезло, радовалась она, она попала в один из самых модных клубов этого города, о котором знали не только в Москве, но и заграницей. Она работала там уборщицей. Полина была не очень привлекательной девушкой. Полной и нескладной. Ее крупное лицо казалось тяжелым и грубоватым: широкие скулы, сухие бесчувственные губы, тонкий вогнутый нос крючком с круглыми ноздрями, глаза ее были тоже круглые и немного выпученные. И пышных волос у нее тоже не было, а те что были, до плеч, всегда казались жиденькими и немного засаленными. Полина знала, что в этом городе есть много девушек гораздо симпатичнее ее, но не унывала по этому поводу, хоть в глубине и была очень закомплексована. Полина была активной, подвижной и даже при своей полноте юркой девушкой. Она могла говорить не замолкая о различных житейских материях. А смеялась она звонко и быстро. Но иногда, когда кто-то ее обижал, или ей что-то не нравилось, она опускала голову, выпучивала свои бледные губы, и серьезно смотрела из-подо лба грустными глазами наказанного ребенка. Постепенно у Полины появились знакомые и друзья, в основном они все были из клуба в котором она работала. Люди эти были особенными, таких в ее городе точно не было, и при этом они все были очень разными, веселыми и оригинальными. Полине было интересно с ними, не смотря на то, что она, на сомом, деле их не понимала, потому как они, в большинстве своем, были людьми творческими, беспечными или просто себе на уме, в то время как Полина жила обыкновенными житейскими вещами, и больше ее ничего не интересовало и не занимало. Но Полине этого было достаточно, ее не беспокоили такие мелочи, куда важнее было то, что они ее принимают к себе и считают за свою. С молодыми людьми у Полины складывалось не очень. Она не могла их привлечь ни внешне, ни внутренне. По правде говоря, Полина была немного пакостной девчонкой: она умела врать смотря в глаза; в ней было мало внимания к окружающим, и хоть ей с ними и было хорошо, в действительности она никого не любила; кроме того, Полина была жадновата, своенравна и хитра, что называется из тех людей о которых говорят: «дай ему палец, он и руку оттяпает». Но в ней были и хорошие черты: она не стала бы желать кому-нибудь зла или отчаянно ненавидеть, была отзывчива и могла прийти на помощь, если это ей сильно не мешало; никогда не позволяла себе лишнего – не обижала понапрасну и была достаточно обходительна; еще Полина много работала и училась, она не была лентяйкой. Жизнь в Петербурге ее затянула и закружила, а однажды она попробовала гашиш, от которого ей стало необычно и весело, несмотря на то, что у нее от него иногда и возникали неприятные мысли по поводу собственной персоны, а также появлялась обостренная подозрительность к окружающим. Полина быстро наловчилась шустрить, и «кааамень», как она любила говорить, стал чаще у нее появляться. А немного позже, кто-то угостил ее скоростью, здесь Полину сорвало. Энергичная и подвижная от природы она вдруг удивилась себе самой – как ей стало легко, задорно и прикольно. Она одновременно была и тут и там, разговаривала с одними, другими, и всю работу успевала делать. А самое главное - она переставала комплектовать, напротив, оказывалось, что она совсем-совсем «ничего». Так Полина уверенно бегала по клубу, немного задрав нос и двигаясь уже ни как серая мышь, которую только бы никто не заметил, а как непростая, знающая себе цену девушка, чувствующая на себе пристальные взгляды молодых людей. Все было здорово – жизнь кипела и крутилась вокруг нее, ничто не могло ее омрачить, где-то на горизонте мелькало светлое будущее и все только начиналось. Но на следующий день флер спадал и тусклая, сложная, грубая реальность выворачивалась на изнанку, выворачивая вместе с собой и ее, со всеми комплексами, проблемами и неприятностями, которые казались еще тяжелее и острее. Полине ничего не оставалось, кроме как покоряться этому давящему мучению и начинать справляться с задачами безрадостного дня, в нетерпеливом ожидании ночи… Прошло пару лет. Полина уже не работала в модном клубе, но ее пускали туда бесплатно, как бывшую сотрудницу заведения. Устроившись на другую работу, Полина все равно как-то умудрялась учиться и практически каждую ночь, за редкими исключениями, зависать в клубе. К этому моменту она уже перепробовала много разных таблеток, а скорость она теперь употребляла не только ночью, но и днем: на работе, дома, в университете, причем, когда у нее была такая возможность, она не нюхала скорость, а колола ее себе под коленку, а то и в вену на руке, этому ее научили ее любимые друзья. Много чего было интересного за эти пару стремительно промчавшихся лет, но вот парадокс: все эти, даже самые яркие и удивительные воспоминания, казались ей черной дырой, в которой ничего не было, кроме пустоты. Но все продолжалось… Полина немного изменилась. Нет - она не похудела, и не стала симпатичнее, и постоянного молодого человека у нее тоже не появилось. И жила она все в той же съемной комнатке два на три метра в коммуналке. Полина стала нервной, раздражительной, нетерпеливой и немного обозлилась. Ее уже не радовал большой красивый город со всеми этими людьми, кофешками и магазинами, у нее исчезли заветные желания, и она ровным счетом ничего не хотела, кроме одного. Она часто грустила и временами даже плакала. Что же касается ее умонастроения – она так и не научилась мыслить как те творческие, раскованные и непринужденные люди, получилось даже наоборот – она все больше и больше зарывалась в своем быту, который мучил и терзал ее со всех сторон, отчего людям этим она стала скучна, вплоть до раздражения. Полина начала замыкаться в себе. Долгое время ее никто не видел (прошло еще несколько лет). И вот как-то они снова встретились, чтобы взять вскладчину побольше скорости. Они увидели Полину на костылях. У нее что-то было с костями: отчасти наследственное, отчасти приобретенное (от скорости у нее даже выпало несколько зубов, и она больше не могла выговаривать некоторые буквы). Высококвалифицированный петербуржский хирург делал ей операцию на позвоночник и что-то повредил - у нее отнялась левая нога. Когда скорость была на руках – все употребили и Полина тоже в подъезде уколола себе руку – ее красная кровь через иглу проскользнула в шприц, покрутилась в нем немного и снова исчезла в вене, вместе со скоростью растворенной в минеральной воде без газов. Полина начала рыться в своей потертой сумочке, где было много разных пакетиков, таблеточных упаковок, справок, какой-то недоеденной провизии, и куча всего такого, которое никому не нужно, там не было косметики из сверкающих магазинов для женщин. Полина сказала, что хочет навести прядок у себя в сумке, в процессе она говорила про каких-то соседей, еще каких-то людей, ее знакомых нейрохирургах и других врачей. Ее мало кто понимал – она перепрыгивала с темы на тему без особой логической связи. Когда же они пошли в гости к одному человеку, Полина стучала костылями по асфальту, волочась в темноте теплой летней ночи позади остальных – она часто останавливалась и держалась за бок – у нее болела печень. В гостях же Полина стояла как-то в пол оборота от остальных, присесть она отказалась, и с наушниками в ушах что-то говорила вместе со всеми. |
||
| Категория: Рассказы | Автор: Артур Гедримас | нравится 0 Дата: 22:08:2011 |