Васильев Александр

Весна. Девятое мая, и ручеёк спускающийся с горы близ старого деревенского дома, навивает мысли о силе могучей. Мысли о полноводной реке литературной... Но всё было не так. Это лишь островок памяти. Когда-то в детстве сбывшийся, устоявшийся в сознании, как милая сердцу картинка былого времени. А может быть и не былого, а грядущего времени.

Ручей. Простите, право слово,
Легко его произнести.
Но то, что жизнь его сурова,
Поверить сложно, и простить
За то, что он о жизни споря,
Посмел Вам пятки подмочить...

"Опять промочил ноги" - вспоминается, как мама ругала за неопрятность, баловство при гулянке по весенней распутице. Но там ни менее, зрело что-то в душе. Долго и кропотливо собиралось в подсознании что великое, словесное, ещё никогда не кем не высказанное.
Прошли года, десятки лет борьбы за жизнь, в цепи сотен падений и неприятностей, вплоть до ухода из жизни не единожды. Но Господь возвращал. настаивал на существовании.
И в одну из ночей, когда казалось нет уже надежды, приснился очень страшный сон. Строй солдат, командир меня выводит и подводит к гильотине.
Падение ножа и жизнь кончилась?
Нет. Это не был сон! это было именно начало жизни. Жизни иной, отнюдь не мученической, а реальной, литературной жизни.
Тридцать три года. Что дальше?

Ты скользнул по детству, в море упал,
И в морской пучине жизнь искал.
Сколько силы духа было в тебе,
Неизвестно было этой воде.

Но достигнув суши в тёплый песок…
Ты на миг ослабил жизни бросок.
Пред тобою тут же злобный оскал
Встал шакальей стаей в образе скал.

Волны били, рвали душу твою.
По судьбе в том море был на краю.
Над тобой Спаситель в жуткой борьбе,
Расправляя крылья, верил судьбе.

Поднимал на крыльях веру твою
Вёл до суши жертву - птаху свою.
И опять в великой жизни борьбе
Он тебя ведет по нитке-судьбе….

Так всё и началось....