Соболев Михаил
Родился в Ленинграде. После восьмилетки поступил в Ленинградский физико-механический техникум. В армии не служил по медицинским показаниям. Весной 1969 года защитил диплом «завербовался» на Сахалин.
После окончания трехлетнего трудового договора, два года проработал в геологических и изыскательских экспедициях на Дальнем Востоке, сезон - рабочим химлесхоза на севере Красноярского края.
Сейчас - на пенсии, но продолжаю трудиться слесарем в троллейбусном парке Санк-Петербурга.
Дед, отец, муж.
Впервые взялся за перо в феврале 2010года.
Четыре раза мои рассказы были опубликованы в журналах и литературных альманахах.
Одержал победы в нескольких сетевых конкурсах прозы.
Свое первое литературное произведение я написал в десятилетнем возрасте – стыдно признаться – во время урока природоведения. На вырванном из тетрадки листке старательно вывел: «марина розовый букет скажи мне любишь или нет». Да-да, без знаков препинания и строчными буквами. Заметьте, стихотворное послание кратко и ёмко. Сейчас я с удивлением вижу, что в нём нет глагольной рифмы, и количество слогов в обеих строках совпадает.
Теперь о содержании записки. Юный автор напрямую обратился к предмету своего поклонения; по-мужски, без лишних сантиментов, задал главный для него на тот момент вопрос – вопрос, от которого тогда, смею вас заверить, зависело, быть ли ему счастливым?
Начинающий поэт в моём лице не пренебрёг и метафорой, без которой, как известно, не может существовать литература. А какая экспрессия! Вы только вчитайтесь: в одном предложении - три глагола («нет» я читаю как «не любишь»). А главное – от всей души!
«Да», - ответила сражённая красотой моего слога девочка.
После уроков мне было позволено проводить Марину до дома и нести портфель возлюбленной. А подставленная для прощального поцелуя румяная от мороза щёчка снится и поныне. Этот детский поцелуй был первой и - увы!.. - последней моей наградой за литературный труд. Нет, лукавлю, один раз я получил небольшую сумму за грамотно составленное заявление на материальную помощь. Правда, дали меньше, чем просил.
Справедливости ради сознаюсь, что мой поэтический триумф продолжался всего лишь три дня. После выходного в класс привели новенького - Яшу Ямпольского. Отец мальчика работал – тогда его ещё не посадили - большим начальником в торговле; сына в школу возили на чёрной лаковой «Волге». Как это обычно и бывает в жизни, материальное победило духовное: Марина стала ездить домой на машине.
Разуверившись в силе поэтического слова, я расквасил сопернику нос и «замолчал» на полстолетия. А мне было что сказать людям и в двенадцать, и в четырнадцать, и, особенно, в период с пятнадцати до семнадцати лет. В девочке я разочаровался, но с тех самых пор где-то в подсознании ощущаю непреодолимую тягу к женщинам с именем Марина и одновременно настороженность по отношению к ним. Жену зовут Ирина. Пришлось пойти на компромисс: и не Марина, но - похоже.
И вот на пороге своего шестидесятилетия я взял-таки в руки перо (его зовут «Клавой»). Не устоял, знаете ли. Возможно, на мой поступок повлияли жара две тысячи десятого года или выделявшиеся из окутавшего город дыма лесных пожаров вредные вещества; с полной уверенностью не могу исключить и последствия гормонального сдвига, хотя ничего подобного за собой – тьфу, тьфу! - не замечал. Пока…
Написал первый рассказ. И заболел...
В итоге имею:
- в дебете: забыл про телевизор, стал чуточку грамотнее, встретил на просторах Интернета замечательных людей и, смею надеяться, подружился с ними;
- в кредите: хронически не высыпаюсь.
Мою «писанину», как правило, ругают, иногда хвалят, но чаще отмалчиваются…
Долго мучился над одной загадкой: даю почитать знакомому что-либо из моих творений, а в ответ – загадочное молчание. Первое время страшно переживал: неужели всё так плохо? Извёлся весь! Хорошо, что вместе с женой работаем на одном предприятии. Рассказывает, что подходят к ней сослуживцы, нахваливают мой самиздат. А со мной - молчат… Не выдержал как-то, спросил сотрудницу:
- Дал почитать тебе миниатюру, Лена, и ты общаться со мной перестала? Боишься обидеть, что ли?
В ответ услышал:
- О чём мне с вами теперь разговаривать?! Вон вы какой умный…
Именно так, на «вы» и с обиженным выражением лица.
Не объяснять же читательнице, что сидел над страничкой две ночи подряд.
Интересно, что она скажет, если вдруг прочитает пару критических отзывов об этой зарисовке? Нет, здоровому человеку нашего брата не понять!
Так что не знаю, где нашёл, а где - потерял. Но, как говорится, мосты сожжены: «Клава» оказалась особой взбалмошной, с характером ветреным и, к тому же, очень ревнивой. Не отпускает.
Жаль, времени мало осталось.
Уж что успею…