Владимир Левченко

Каждый человек рождается для какой-то, предназначенной только ему, цели в этом мире. Он появляется на свет чистым и светлым. И какая примесь будет в этой первоначально чистой личности – светлая или тёмная – определяет, прежде всего, окружающая её среда. Она может быть снабжёна всеми материальными благами мира, но если в ней будет отсутствовать духовная составляющая, то это будет губительная среда.

Но мне повезло. Повезло прежде всего потому, что моя среда, может быть не так материально насыщенная, была перенасыщена своей духовностью. Первой моей книгой были «Рассказы для детей» Льва Николаевича Толстого. Затем я познакомился с мифами и легендами Древней Греции. В девять лет прочитал Иллиаду и Энеиду Гомера. Решив познакомится с Троей поближе, увлёкшись литературой об этом древнем городе, открыл для себя имя Генриха Шлимана. И тоже захотел стать археологом. Мечтал, что по окончанию исторического факультета МГУ, открою какой-нибудь исторический клуб. Но все эти чистые детские фантазии рассыпались битым хрусталём после того, когда я узнал в средней школе горькую реальность того, сколько зарабатывает учитель истории или даже вузовский преподаватель. Мне не пришлось мучиться с выбором профильного класса в старшей школе. У меня никогда не было особых математических способностей. Именно поэтому я не стал экономистом. Очень хотелось справедливости и порядка. Это желание подтолкнуло меня выбрать юридический профиль. Ведь совсем не важно, сколько в стране юристов и инженеров, главное - какие это люди. Университеты могут выпускать инженеров тысячами, но это совершенно не означает, что хоть один из них станет талантливым изобретателем.

Я не стремлюсь открыть в поэзии нечто новое подобно Маяковскому или выточить пером свою фамилию на граните мировой прозы.

Нахожу я в поэзии благо,

Пью в захлёб её рифмы слов.

Мне не хлеб голова – бумага,

А поэма – обитель снов…