Olrs.ru / Конкурс
КОНКУРС

Регистрация

Логин

Пароль

забыли пароль ?
















Муравейник

Егорке очень захотелось земляники. Нет, не потому, что маленькие дети во дворе всё чаще появлялись с бумажными кулёчками (земляника вовсю зрела этим жарким июнем, и на рынке её продавали на каждом шагу). Просто захотелось порадовать маму, которая хлопочет и хлопочет то на работе, то по дому, а к вечеру, как она сама говорит, «никакая».
Да и чего там трудного – земляники набрать. Лес рядом, солнечных полянок там полным-полно, только не ленись, собирай. А что толку гонять по улицам? В прятки можно и вечером поиграть. А сейчас-то и ребят на улице не видно. Вот и собрался Егор в лес за земляникой.
Он нашёл свою летнюю кепку, нахлобучил её на затылок и, заправив в штаны любимую красную рубашку, направился к лесу. Дорожная пыль мягко всхлипывала под ногами, поднимаясь облачками, и сразу же оседала так, что на дороге оставались небольшие вмятины. Егорка не раз оглядывался, рассматривая собственные следы, и удивлялся тому, как быстро пыль затирает их, маскирует.
Недалеко от опушки леса с противоположной стороны послышалось урчание двигателя легкового автомобиля. Вглядываться было бесполезно: клубы пыли поднялись так высоко, что, казалось, идёт пыльный дождь. У паренька противно заскрипел песок на зубах. Он сплюнул и, сомкнув плотно губы, стал дышать через нос. Прибавив шагу, скоро вошёл в лес, где и пыль осела, и дышать стало легче. Но что это? Колея, оставленная прошедшей машиной, одной стороной прошла прямо через муравейник…
Что в нём творилось!
Сначала мальчику показалось, что муравьи бегут в панике куда глаза глядят. Большинство их, как блестящая чёрная вода, струилась по колее, и в этом движении был свой внутренний порядок. Муравьи волокли белые яйца, соринки, хвоинки и травинки. Они выносили тела погибших товарищей. Печальное и возмущённое шествие живых муравьёв болью отозвалось в сердце Егора.
«Как люди на войне, - думал о них мальчик. – Мирное население после бомбового удара. И бегут, и хоронят, и утешают друг друга. Только горевать-то им некогда: строить надо. Вот они и работают, ни один не ленится».
Он почувствовал, как между пальцами ног, щекоча, бегают муравьи, и о них подумал тоже уважительно: «Это разведчики. Их командир послал узнать, кто я такой. Что это за чудо-юдо с белыми корнями? А колея-то какая страшная…»
Колея от неизвестной машины глубокой свежей раной виднелась на лесной земле, и Егор прошёл вдоль. Она вывела мальчика на поляну и скрылась в чаще леса. А на дне колеи, как пятна крови, краснели раздавленные ягоды земляники. Не собранные, не сбережённые, а расплющенные ни за что, ни про что! Ягоды-то ждали ягодников с лукошками…
Горько стало Егору. Он отошёл в сторонку, на нетоптаные ягоды, стал собирать земляничины и есть их, но скоро бросил это занятие, потому что совсем не чувствовал сладости и аромата ягод.
Пекло солнце, и мальчишка решил снять рубашку. Потянул её с плеч, услышал, как она затрещала. Он осторожно снял её. На спине она порвалась в нескольких местах, и как её чинить, неизвестно. Чини не чини – всё равно вся расползётся. А когда-то была красивой красной рубахой.
Рубахой – нарядницей!..
Тут он снова увидел колею с раздавленными ягодами, и мысли вновь вернулись к муравейнику.
- Муравьи строят, налаживают жизнь своего большого города… А машина поедет обратно и опять всё сломает. Надо их спасать. Жалко, отца нет: уехал в город…
Что же делать-то?
Егор вернулся к муравейнику. Колея кипела.
- Муравейник надо оградить со всех сторон. В первую очередь, от людей, - решил мальчишка. – А потом уж и от зверей. Чего звери боятся? Красного цвета. Волк ни за что не пойдёт на красные флажки. Да и люди уважают красные флаги.
Он разорвал рубаху на лоскутки. Ветхая, только потяни, она сама расползлась под пальцами, и он удивился, почему так долго держалась. Вокруг муравейника паренёк воткнул прутья и к каждому привязал по лоскутку. Теперь муравейник со всех сторон был обнесён ограждением с красными флажками. Ни один зверь не войдёт в красную ограду. А человек, тем более.
Живи, муравейник! Живи и здравствуй себе на радость, лесу на здоровье.
«Мать ругаться будет, расстроится из-за рубахи, - подумал Егор. – Скажет: «На тебе, как на огне, всё горит!» А что всё? Рубаха-то сопрела от времени… А тут она при деле… Всё равно дома попадёт… За что только?»
Чтобы смягчить предполагаемый гнев матери, парень набрал полную фуражку крупной земляники. Свою встречу с мамой он представил так: он первый подходит к ней, подаёт фуражку с ягодами и говорит заготовленные слова: «Мама, я такой сладкой земляники не едал ещё!»
А уж затем, смотря по обстановке, расскажет, на какое доброе дело пошла рубаха.
Только всё получилось совсем не так, как загадывал Егорка. Мать увидела его и всплеснула руками:
- Откуда же это чучело, что меня замучило?
- Мам…
- Где же тебя носило, перемазанный?
И принялась отряхивать с брюк хвоинки, соринки, сухую землю – всякий лесной сор. Отрясала она сердито, при этом больно била по ногам и по мягкому месту. Может быть, она только чистила ему брюки, но у хлопца было горькое чувство, что мать просто-напросто шлёпает его. Как маленького… Да при этом ещё и выговаривала:
- За какие же грехи мне такое наказание? Без отца совсем от рук отбился! А рубаха твоя где?
Сдерживаясь, чтобы не зареветь, Егорка рассказал всё, как было, напирая на то, что рубаха-то была уже старая и чинить её вовсе напрасно.
- Ну и что? На половые тряпки бы пошла…
Обедали в тишине. Мать молчала. Молчал и Егор. Встав из-за стола, он надел немаркую рубашку и проскользнул в дверь. Мать мыла посуду и не заметила, как он направился снова к лесу.

Муравейник с одного боку был красно пригрет солнышком. Живая, потрескивающая его шуба никак не могла притихнуть. Егор присел рядом.
- Всё шебуршите. Что же вы к ночлегу не готовитесь? Шуршите всё. Всё шебуршите… А меня побили…
Продолжать дальше у него не хватило духу, и он махнул рукой: после, может быть, доскажу. Ком застрял в горле.
Муравейник успокаивался, затихал. Верхний покров его шевелился и вздрагивал в нескольких местах, а потом и вовсе затих. Теперь озабоченно пробегали лишь единичные муравьи, по-видимому, с какими-то важными поручениями. Вестовые или часовые. Пробегали и просто опоздавшие ко сну (это было заметно по некоторой виноватости движения), и Егорка говорил им негромко:
- Торопитесь, бегом, может успеете…
Незаметно подошла мать, и он вздрогнул от неожиданности.
- Прости меня, сыночек, - обняв, сказала она. – Корова нынче мало молока дала… Травку, что ли, какую съела?.. Вот я на тебе зло и сорвала. Зачем, и сама не знаю. Разве же так можно?.. На то она и рубаха, чтобы её изнашивать. Сгорела она на тебе, а здесь всё при деле. Вон, какая ограда-то! Как Первомай!
Она погладила его по белокурой головке нежной ладонью, пахнущей молоком, и Егорка пробормотал:
- Ладно уж…
Муравейник совсем затих. На поляне затевался туман, и красные стволы сосен пригасли. Мать с сыном возвращались домой.
- Вот скоро приедет отец – наведёт порядок, - как бы невзначай говорила мама. – Вокруг всех муравейников ограды поставит… Вместе с тобой.
Егор промолчал. А мама, положив руку на его плечо, слегка прижала сына к себе. Молча они подходили к дому. Вот и калитка. Пришли.
Дома мать предложила:
- Давай, сынок, я тебя ещё раз покормлю.
- Зачем?
- Ты же тогда почти ничего не съел.
- Мама, я неголоден, честно…
- Ну, хорошо, скажи-ка мне, что ты ел.
- Я?
- Не помнишь?
- Всего-то, конечно, не упомнить, - признался сын. – А по второму разу многовато будет.
- Для разговора-то немного, - рассудила мать.
Егор согласился:
- Разве что для разговора.
Мама по-праздничному накрыла стол. Они сели рядом и поели, и поговорили ладком, а из десерта больше всего обоим понравилась Егоркина земляника.

На другой день мальчишка снова бегал к муравейнику. Как он там, без него, ночь переночевал? Муравейник прихорашивался, шевелился и потрескивал, как на огне, живой шевелящейся шубой… Каждый муравей был при деле, и делом своим хоть немного, да отличался от других. А сам муравейник, казалось, был единым и цельным существом, с другими не спутаешь. С глубокой, но заживающей раной на боку, он расточал щекочущий запах свежей лесной почвы, муравьиной кислоты и спелой земляники. Запахи эти, перемешиваясь с горячим духом смолы-живицы, кружили голову. Хотелось ещё что-нибудь сделать, чтобы в лесу природа сохранялась. Она же родная, живая и очень ранимая, наша земля. И всё, что на ней растёт, дышит и творит, созидает - наше.
Категория: Рассказы Автор: Григорий Белый нравится 0   Дата: 06:02:2013


Председатель ОЛРС А.Любченко г.Москва; уч.секретарь С.Гаврилович г.Гродно; лит.редактор-корректор Я.Курилова г.Севастополь; модераторы И.Дадаев г.Грозный, Н.Агафонова г.Москва; админ. сайта А.Вдовиченко. Первый уч.секретарь воссозданного ОЛРС Клеймёнова Р.Н. (1940-2011).

Проект является авторизированным сайтом Общества любителей русской словесности. Тел. +7 495 999-99-33; WhatsApp +7 926 111-11-11; 9999933@mail.ru. Конкурс вконтакте. Сайты региональной общественной организации ОЛРС: krovinka.ru, malek.ru, sverhu.ru