Olrs.ru / Конкурс
КОНКУРС

Регистрация

Логин

Пароль

забыли пароль ?
















Чужая невеста

(отрывок)

…До конца ночной смены оставалось часа полтора. Вторую половину ночной смены трудно выдерживать в дежурке без сна. Потому, если не было экстренного вызова на причал, обычно дрыхли, если так можно называть настороженный краткий покой. Сергей дремал в замасленном колченогом кресле. Напарник, устроившись на лавке у стола, мирно сложил голову на раскинутые руки в промасленную фуфайку, используя её как подушку, и вполголоса, прикрыв глаза, говорил почти сам с собою, рассказывая, как в выходной выбирался с детворой за город в осенний лес. А Серёге в это время пригрезилась Светка Рыжова. Ещё красивее чем в жизни, в белом подвенечном платье, а на месте жениха он сам. Всерьёз не принимает, что женится, знает, что это игра, и всё норовит прижать Светку да поцеловать покрепче в губы. А та и сама не против, но сбоку вдруг появляется настоящий Светкин жених и голосом напарника говорит:
- Красота…!
Звонит телефон. Напарник не открывая глаз, берёт трубку, молча слушает, что-то в ответ мычит, но заканчивает разговор коротко и громко:
- Понял, выходим!
И только потом открывает глаза, и недовольно кряхтит:
- Всё, Серёга, кончай ночевать! Звонит Стас, на тридцатом авария. Искры из токоприёмника посыпались, выбило автомат на трансформаторной подстанции. Срочно нужно сделать или хотя бы перегнать кран. Они другой подгонят на то место. Пошли! Эх, чуток до утра не дотянули…
Напарник набрасывает на плечи куртку, которой укрывался и уже через минуту его шаги слышны в гулком пустом коридоре. Сергей привычно выходит из полудрёмы, подхватывает сумку с инструментом, на правах младшего в смене, и торопится следом.
Октябрь только-только приходил хозяином на остывающую уже в ночи землю. Потому-то примешивалась уже тонко в портовый воздух зябкая прохлада дальних лесистых вершин. «Сейчас в тайге хорошо. Костерок, дым. За шишками надо бы в этом году собраться…», – думалось сквозь не выветренную ещё дрёму. Серёга не любил ночных смен. К утру всегда невыносимо хочется спать. Голова налита тяжестью, потому мысли вязнут, как в неком липком месиве, и нужно обязательно после смены дождаться следующей ночи и хорошо поспать, чтобы избавиться от этого чувства. Особенно было тяжко, если подваливала работа. Три-четыре вызова из конца в конец грузового района складывались в добрый десяток километров, которые нужно было одолевать по возможности быстро. А потом так же быстро устранять неисправность на кране. В случае задержек поднимался шум до диспетчерской, а потом уж днём и до большого начальства.
- Сон сейчас видел…, – говорит Сергей вслед напарнику, поднимаясь по трапу. Тот не слышит, поскольку голова его намного выше и Серёга видит только ноги. Повторяет громче:
- Слышь, Филипыч? Сон, говорю, видел. Женщину. Плохо наверно…?
Поднимаются на нижнюю площадку механизма передвижения крана, где в углу под пилоном крановой ноги громоздится колесо кабельного барабана. Переводят дух.
- Баба это хорошо! – смеётся Филипыч. – Сейчас продолжение тебе будет, только вот с этой железякой хреновой.
Кивает на громадное колесо-бочку, из чрева которой, напрягшись потянутыми жилами, торчит в две руки толщиной кабель. Осматривают барабан со всех сторон и крепят его специально приспособленной цепью.
- Концевик не сработал. Кабель на одной жиле держится. Крепко коротнуло! Будем делать, – Филипыч в смене старший и такие решения принимает единолично.
- Надо бы под противовес что-то подложить на всякий случай. Так что там во сне про бабу…?
Спрашивает лишь для слова, для разговора, а по тому, как ковыряется в сумке с инструментом, видно, что размышляет уже над поломкой.
- Да, если бы незнакомая, ладно бы, а то снится невеста дружка. Всё бы ничего, да она в натуре-то беременная…
Сергей перелазит за леерное ограждение, упирается спиной в холодное ребро укосины и откручивает болты на крышке токоприёмника.
- Беременная это плохо, – язвит Филипыч и кряхтит от натуги, подтягивая до упора в леерную стойку крепёжную цепь. – Помни заповедь: не возжелай жены ближнего своего…
Совсем невесело смеётся и добавляет серьёзно:
- Вот только про сон там…, кажется, ничего не говориться. Пойду, позвоню диспетчеру и заодно чурку под противовес подыщу. Ты пока поосторожней тут. Сейчас позову кого-нибудь, пусть подстрахует.
Через минуту слышится, как он, крикнув крановщику, спускается на землю и разговаривает с кем-то из бригады. Сверху, загораживая свет прожекторов, что свисают двумя слепящими шарами из-под кабины, спускается крановщик. Грохочет докерскими ботинками по рифлёным ступенькам трапа и чертыхается на чём свет стоит на не сработавший злополучный концевой выключатель кабельного барабана:
- Как назло, думал ещё перетащить кабель на ближнюю колонку. Думал, подам последний строп и переключусь. Не успел…! Надо же, не сработал! Слышь, Серёга, я не виноват…
- Да ладно, ты, оправдываться. Работаешь на концах – так ты повернись на барабан, глянь! Сколько раз, говорить надо. А оправдываться будешь перед бугром, перед диспетчером. Премиальные придётся поделить с начальством…
Сергей, напрягшись, откручивает последний болт и, оставив его полузавернутым, опрокидывает вниз тяжёлую, выгнутую дугой, крышку. Она повисает, чуть касаясь острым ребром края дырчатой небольшой площадки под барабаном. Заглядывая с фонариком в его нутро, определяется с неисправностью:
- Да-а! Коротыш! Все три жилы. Кабель висит на нулевой. Неудобно. Придётся работать лёжа. Придержи чуть барабан, пока я поудобнее пристроюсь, – говорит крановщику и садится на железо площадки, протискивая ноги в узкое пространство под барабаном.
- Подожди напарника. Щас чурку подложим, а то, не дай …случай, полетит противовес, – осторожничает крановщик.
- Цепь вроде хорошо держит. Пока Филипыч ходит, я кое-что откручу, всё быстрей сделаем. Чуть подстрахуй, если что…
Снизу кричит старшой:
- Держи, чертяка! Тяжело…
Крановщик торопливо кинулся помогать. Быстро уходит к трапу и принимает отрезок сырой деревянной плахи с осклизлой корою по рёбрам. И тут случается непоправимое! Серёга, нечаянно зацепив ногой, сбрасывает со стойки крепёжную цепь. Барабан, чуть качнувшись, освобождается от удерживающей его, мигом лопнувшей кабельной жилы, начинает вращаться, увлекаемый тяжестью противовеса. Сергей инстинктивно поджимает под себя ноги, а руками пытается удержать вращение барабана. Но шершавая труба его громадного обода, обжигая ладони, легко выскальзывает и не останавливается. Открытая крышка, только что свисающая вниз, в мгновение оказывается сверху и потом уже секунду спустя ножом гильотины летит вниз на ноги. Серёга не слышит скрежета железа, не слышит криков. Всё вокруг как-то странно замедляется и уменьшается в размерах. Он словно из ватных мягких сумерек смотрит сверху на себя, скорченного под барабаном, и видит, как медленно опускается ржавое полотно, болтающееся на одном болту, как бесшумно касается свободным концом его заголившейся щиколотки и, не встретив никакого препятствия, медленно рвёт беспомощную, тут же брызнувшую кровью, плоть…
Боль и ощущения тела пришли, когда его вытащили из-под барабана. Противная слабость разлилась по конечностям неудержимой дрожью, вязко перехватив дыхание и обездвиживая язык. Сквозь сумерки Сергей слышит своего старшего электрика:
- Ё…– моё! Серёга! Как же так…? Давай сюда. Вяжи ногу…! Выше! Сильней! Вяжи…, на! Рубахой…
Серёга не чувствует прикосновений, не понимает происходящего и лишь пытается унять, накатившую противную, дрожь. Снова сквозь вату голос напарника:
- Звони в медпункт! И… скорую вызывай! Всё, Серый, лежи. Кранты твоей ноге. Вот тебе и невеста… чужая…
Серёга не понимает хмурой язвительной шутки. Почему «кранты» ноге…? Он приподнимается на локоть и смотрит на свои ноги. Вместо правой ступни видит кровавый подрагивающий обрубок. Стон слетает с его обескровленных губ…
Уже в больнице, приходя в себя, чувствует на руке тепло материнской щеки, её слёзы, слышит тихие горестные причитания. Открыв глаза, видит строгое, вмиг постаревшее лицо отца, присевшего у ног на краешке больничной кровати.
- Как же ты так…, сынок? – тихо со стоном спрашивает мать, а кажется, разрывается криком приумолкнувшая больничная палата. И льётся жгучая материнская слеза на Серёгину ладонь, и нет сил ответить что-либо. Он лишь пытается улыбаться и легко пожимает в ответ шершавые мамины руки…
***
Категория: Рассказы Автор: Николай Тертышный нравится 0   Дата: 25:01:2013


Председатель ОЛРС А.Любченко г.Москва; уч.секретарь С.Гаврилович г.Гродно; лит.редактор-корректор Я.Курилова г.Севастополь; модераторы И.Дадаев г.Грозный, Н.Агафонова г.Москва; админ. сайта А.Вдовиченко. Первый уч.секретарь воссозданного ОЛРС Клеймёнова Р.Н. (1940-2011).

Проект является авторизированным сайтом Общества любителей русской словесности. Тел. +7 495 999-99-33; WhatsApp +7 926 111-11-11; 9999933@mail.ru. Конкурс вконтакте. Сайты региональной общественной организации ОЛРС: krovinka.ru, malek.ru, sverhu.ru