Накануне воскресенья
|
…Уже вторую неделю Светка с сыном лежала в больнице, но к майским праздникам дела пошли на поправку; жена в обед позвонила, что их выписывают, и в пятницу Серёга, прихватив сменную одежду, заехал в клинику. Поджидая пока Светка соберёт мальчишку, присел в сумраке больничного коридора на детский деревянный стул. Заметил, как в конце коридора у другого выхода, шушукаются маленькая тщедушная женщина с девочкой лет двенадцати. Подумалось глупо: «Бомжиха какая-то, должно быть, тоже ребёнка забирает домой…». Через минуту показались врач с медсестрой, и тут же маленькое худенькое тельце девчушки забилось с криком в судорогах. Девчонка, цепляясь за грязный плащ явно нетрезвой матери, изо всех сил сопротивлялась взрослым. - Подите прочь! – басом бросает женщине оглоблеподобный главврач и брызгает сквозь толстые стёкла очков искрами гнева и негодования. А медицинская сестра с габаритами шифоньера, сграбастав под мышку вовсе не упирающееся тщедушное пьяное создание, выпихивает его к выходной двери больницы - Мама, мамочка! Не уходи…! Дяденька, мама хорошо ходит со мной, дяденька…! – тонкие с синюшными прожилками руки ребёнка умоляюще тянутся к белому халату врача, прося сострадания. Пьяная мать, навсегда уж утратившая звание сие, никак не реагирует ни на гнев докторов, ни на вопли девочки. Она далека ото всего сейчас, и, должно быть, вернуть её в этот мир нет уж более сил. Но за дочерью, о которой каким-то образом ей напоминает ещё природа, она всё-таки пришла. Может быть потому, что ребёнок один находит в ней что-то родное, дорогое и нужное, и всё ещё любит, как и должно любить дитя мать свою. В не по-детски ввалившихся глазах девчонки стоят слёзы, море слёз, которые делают её красивое лицо ещё более приятным. И ещё в глазах волной взметается недоумение и страх пред непонимающими её людьми. Страх пред тем, что её сегодня не заберут на воскресенье из надоевшей больницы, страх за свою пьяную мать, которую так безжалостно выталкивают за порог чужие грубые люди. Через две три минуты страх и непонимание родят в сердце этого маленького и больного человечка ненависть сначала к этой громадной медсестре за её бесцеремонность, к этому очкастому здоровому мужику в белом халате, застёгнутом на одну пуговицу, за то, что он так неправильно презрительно повелевает людьми, потом ненависть обратится к этой грязной сгорбившейся фигуре, а потом злоба разгорится в этих впалых глазёнках на весь белый свет. - Дяденька, дяденька, вы же отпустили меня! Мама хорошо ходит со мной…, – кричит девочка, как вероятно будет кричать всю жизнь её тоненькая и сломленная в самом начале душа. Недоумение в её глазах резко сменяется отчаянием, страх уходит куда-то в глубину тёмных зрачков, и девчонка вдруг с отвратительной икотой на тонких стиснутых губах смолкает. Две-три минуты назад она была рада и счастлива: пусть пьяна мать, но она пришла и принесла неказистое серое пальтецо, на улице ещё не лето, и сейчас они покинут, пусть только на праздники эту хмурую надоевшую больницу. Серега только что видел её серьёзные с укором глаза, обращённые к пьянице, и девчонка показалась ему тогда маленькой наставницей, а эта мрачная фигура в плаще была у неё в послушницах. И вот теперь эти глаза – без мысли, горящие необъяснимой злобой и отчаянием. В них Серёга увидел слёзы будущего отчуждения, будущего невежества и несостоявшейся судьбы. Он вдруг непроизвольно поднялся, шагнул к медсестре, перегораживая выход и, просто глубоко вдохнув всей грудью, расправил свои крестьянские плечи. …Из больницы выходили вместе – пяная женщина что-то в благодарность пыталась говорить, девчонка была счастлива, сын Витька дулся при виде незнакомых людей, а Светка язвила, шёпотом подсмеиваясь: - Тебе и тут надо было вляпаться, благодетель… - Ладно, тебе издеваться, – отмахивался Серёга и делал вид, что внимательно слушает благодарности случайных знакомых… |
||
| Категория: Рассказы | Автор: Николай Тертышный | нравится 0 Дата: 30:11:2012 |