Горячий чёрный кофе обжёг рот. За окном нашей кухни происходили обычные события. Стемнело. Раскалённым куском металла светился месяц, от которого в черном небе яркими блестящими каплями мерцали звёзды. Три пятиэтажных дома, два из которых расположены тылами и один торцом, создавали в темноте довольно неуютный лабиринт. Уставшие за день, скрюченные от холода, прохожие, похожие на чёрных муравьев, семеня ножками и размахивая ручками, бежали в свои норки, чтобы завтра повторить всё снова.
Как всегда, сидя на кухне и покуривая сигарету с кофе, я обратил внимание на окна на третьем этаже пятиэтажного кирпичного дома. В квартире, напротив, по касательной вовсю проводили ремонт, причем капитальный. Бригада строителей, которым периодически что-то объяснял крупный средних лет мужчина, работала каждый день до позднего вечера. От нечего делать я постоянно присматривался на эти окна – наверное, хозяева продали квартиру, и теперь новые жильцы затеяли ремонт. Вскоре в квартире начали обживаться новые хозяева, пожилая пара, крупный мужчина, бывший военный, хотя бывших не бывает, ровно в шесть часов утра (я тоже встаю в шесть и всегда тащусь на кухню) он в военном бушлате курил на балконе, а маленькая женщина занималась цветами. Им помогал крупный мужчина средних лет, тот, кто командовал проведением ремонта, называется, семья разъехалась.
***
Как-то вечером я обратил внимание на свет настольной лампы в окне напротив, лампа горела периодически и днем и ночью. Что может делать человек, включая настольную лампу и днем и ночью, читать, писать? Я пришел к выводу – он, как и я, тоже пишет, ведь у меня постоянно горит настольная лампа, значит коллега. В дальнейшем, глядя на свет лампы соседа, мне становилось теплее и не так одиноко в нашем безумном мире.
Я пытался увидеть свет его лампы с других мест: около магазина, аптеки, прогуливая собаку около турбюро, на другой стороне улицы, но тщетно, свет лампы был виден только с окон моей квартиры.
Примерно месяц назад свет лампы у соседа пропал. Лампа не горела своим теплым светом, не согревала меня. Много раз я порывался перейти дорогу и подняться на третий этаж, но что я могу сказать, сделать, предложить?
***
Вчера вечером в дверь нашей квартиры тихонько постучали.…На пороге стояла маленькая женщина со свертком, я ее не сразу узнал – жена соседа напротив.
– Возьмите, это рукопись моего мужа. Он просил передать ее Вам, Его уже нет.
– Отдайте сыну, почему мне?
– У Вас тоже горела настольная лампа…
***
И сейчас в разные мгновения своей жизни, я, диагностируя части своего изрядно потрепанного организма и состояние душевного равновесия собственного «Я», постоянно задаю себе вопрос:
« А суждено ли мне успеть закончить мои и Николай Ивановича дела Земные???».
|