Трафарет
|
Я совершенно не удивился, когда вслед за ноябрем настали декабрьские дни с присущим им предпраздничным окрасом. Какой из них не возьми – сплошь предновогодний! В такие дни стоит только выйти из дома, и тотчас ощущаешь, как гулким звоном нависает над тобой твое одиночество. От него, разумеется, можно спрятаться, забежав в ближайший торговый центр или приложив к уху телефон, а можно просто сделать вид, что его нет, если только у вас не бывает мигрени от постоянного звона в ушах. Это, пожалуй, единственные в году дни, когда я теряю нить с моей выхоленной ненавистью к работе. - Не опаздываем? - Не думаю. Мы, как и в любое другое буднее утро поднимались в свой кабинет по огромной винтовой лестнице; она была длинной, почти горизонтальной и противной. Нам часто казалось, что это вовсе не лестница, а огромный штопор, которым кто-то рано или поздно собирается откупорить землю. Характерный «плюм!», и вот из нее уже сыплется океан земляных червей. - Кажется, уже началось. И действительно, в просторном зале, который служил по большей части для того, чтоб мы не забывали лиц друг друга, уже читали лекцию. «Бедным о слабых» - так мы ее называли. Скорее всего, это был какой-то сложный зомбирующий код воплощенный в словах, который удерживал нас от написания «по собственному». Но пойти в библиотеку и взять справочник по расшифровке, руки никак не доходили. - Опять двадцать пять. Мы занимались тем, что придумывали и размещали объявления во всех мыслимых и немыслимых печатных изданиях, в которых кто-то, кто бы он ни был, исключительно назло нам ввел рубрику «Объявления». Мы придумывали нужды людей и прилагали к ним номера, по которым от них можно было избавиться. Все без исключения торговые концерны – от крупных производителей до частных мануфактур - платили нам наш процент от продаж. - Придумал что-нибудь на сегодня? - Как тебе такое «Продам музу, 30 рублей килограмм»? - Сойдет. Иногда мы позволяли себе такого рода шутки, но не чаще чем раз в неделю – в таком случае начальство закрывало на это глаза. В целом же наша работа была сплошным занудством и рутиной, вся суть которой сводилась к поиску подходящего шаблона и заполнению нужных строк. - А у тебя что? - Не знаю…. Как на счет такого «Потерялась душа, нашедшим просьба позвонить»? - Было вроде, нет? - Вроде бы нет. Перед праздниками начальство увеличивало план и нам приходилось работать без обеда; в награду мы получали возможность провести праздники дома – никто не спрашивал нашего желания. Мы тяжело вздыхали, бегали курить в два раза чаще прежнего, но непременно справлялись с поставленной задачей. - Как ты думаешь, а как выглядят наши души? - Так же как и мы сами. - Ага, ходят такие по раю души с дурацкими татуировками. - Ну да…. С профилями Сталина на левой груди. Иногда, когда голова уже вовсе шла кругом от монотонного перебирания слов, я подходил к окну и наблюдал за людьми. Там за окном каждый из нас видит нечто совершенно разное в одном и том же; кому-то там видится красота – природы, жизни и даже людей, кому-то серость – домов, дорог и, разумеется, людей, а кому-то избавление – от серости, жизни и конечно людей. На подоконнике лежал труп мухи. Ее убила духота четырех стен нашего кабинета, которая вероятно просто перепутала муху с одним из нас. Еще вчера - в ноябре, я предчувствовал это и даже пытался ее спасти, гоня в открытое окно. Но мухи они как люди, в том плане, что совершенно не доверяют людям. В итоге она умерла. Есть ли в этом какая-либо справедливость, к которой так часто взывают люди, теряя близких? Врядли. Но и никакой несправедливости я в этом не нахожу. Открыл окно и выкинул в него мясистое черное тельце. - Ты курить? - Нет, муху выпустил. Хрупкое облако пара взяло на себя тяжелую роль проводника между мною и внешним миром – теперь я точно знал, что дышу. Воздух - проводник, окно – дверь. Вакуумная тишина непроницаемых стеклопакетов исчезла, и теперь все мы могли слышать жизнь. Я обернулся и заметил, что остальные перестали работать и слушают, и поспешил закрыть окно – у нас ведь план. - Как у тебя? Успеваешь? - Должен успеть. Время от времени мы задавали друг другу подобные вопросы, чтобы не терять связи с миром, который сузился для нас до маленького кабинета. Час за часом мы отбивали на клавиатурах свойственные лишь нам ритмы, пока с поставленной задачей не было покончено. Точь-в-точь в срок. - Ты сейчас куда? - Не знаю, домой, наверное, а у тебя есть идеи? - Думал прогуляться немного. - Давай прогуляемся. Погода та же, что и вчера, но все-таки чувствуется – декабрь. Мы закружили между домами с окнами и подъездами, мимо людей с сумками и пакетами, с хроническими депрессиями и легкими опьянениями. Незаметно стемнело, но мы все равно различали куда идти, хотя у нас и не было никакой цели. - Смотри, что это? - Мусор какой-то… - Пистолет. - Да ну… Действительно – пистолет. И что нам с ним делать? К чему он здесь? К чему он нам? - Что будем с ним делать? - Не знаю. Нужно, наверное, куда-то его отнести – сдать. - Пожалуй. … - Слушай, а давай ты мне в грудь выстрелишь, я упаду, а вокруг красное пятно расплывется. - Зачем? - Красиво. - Особенно если сверху смотреть… и картинка будет отдаляться. - Ага. - Давай. - Прямо здесь? - Ну а что? - Ну, давай здесь. Готов? - Подожди, подумаю о чем-нибудь…. Ладно стреляй |
||
| Категория: Рассказы | Автор: Ставрос Некляжны | нравится 0 Дата: 09:12:2011 |