Бабуля со своим котом
|
Случилась эта невероятная, полная загадок и мистических совпадений история в маленькой, ничем не примечательной деревушке Подземка, притаившейся в низине меж двух зеркальных озер и загородившейся от остального мира сибирской тайгой. Оглядываясь назад, можно сказать, что это происшествие, главным действующим лицом которого (не по воле своей) выступил кот, явилось первым в череде событий, несущих последствия для всех людей. Так же, как всякий клубок имеет свое начало, так и эта история стала отправной точкой, первым узелком на тоненькой ниточке, потянувшейся от дома под номером тридцать три на окраине Извилистой улицы. Итак… В тихой деревеньке, на кухне самого обычного деревенского дома бабушка Ульяна готовила обед. Весело потрескивали березовые полешки в русской печке, наполняя избушку приятными ароматами. Огненные блики дровяного пламени играли на бабушкином лице, освещаемом от наполовину открытой конфорки. Она ловко управлялась со шкворчащей чугунной сковородкой: блины с нее выходили пышные, румяные, с веселыми рыжими конопушками. Так все споро и красиво получалось – на загляденье. И если бы вы находились в этот момент рядом с ней, то не только бы засмотрелись на кулинарное мастерство хозяйки, но и подивились ее благородным чертам, совсем не местного, крестьянского толку (что довольно-таки странно, учитывая ее образование – четыре класса школы). Седые волосы, тщательно зачесанные назад и скрепленные полукруглым деревянным гребнем, заправлены под льняной платок, на ногах валенки «для пущего тепла», самовязаная кофта. Жилистые руки, которые привыкли управляться не только с готовкой еды или штопкой да глажкой одежды, но и с топором и веслом. Тонкой паутинкой лице расположились мелкие морщинки, что для ее возраста (восемьдесят четыре года) и того, что ей выпало вынести на жизненном пути, совсем немного. Да и те сосредоточились в уголках глаз и губ, чем выдавали ее добрый и легкий характер. Еще совсем недавно, каких-то лет двадцать назад, деревня насчитывала не меньше сотни дворов с пахотными землями – края не видно, с многочисленной живностью неспокойного хозяйства; разная сытая скотинка, обильно кормленная на заливных лугах в окрестностях речки Каменки. Несть числа домашней птицы, закрома полные зерна, подполья богатые соленьями и вареньями, тушенками да бочками с квашеной капустой. Крепкая и дружная была община. Жили не по выгоде городской, но по совести, оттого и завсегда поддержку любого толка друг у дружки находили. Всем миром проблемы важные решали: справить ли свадьбу или организовать как надобно горестные прощания, колодезь ли пересохший настроить в новое подземное русло или на медведя-шатуна оголодавшего копать ямную западню, али схрон тайный сотворить для церковного имущества соседнего села Синий Утес в пору гонений на религию... Многое повидала деревня на своем более чем вековом пути. Да времена уж настали не те. Конечно, не сравнить с лихими продразверстными или страшными военными. Однако ж совсем не те, что были. Разъехались жители: кто в города, за лучшей и более спокойной жизнью, кто в другие деревни да сёла, ближние к цивилизации, подальше от тайги, а кто и тут навеки вечные остался. С десятка обитаемых домов теперь не наберется даже. Редкие избы в хаотичном порядке, с разных переулков, посылают в небеса дымные весточки о том, что живет пока, не пропала совсем Подземка. Особенно в тихую погоду да в пятницу, когда топятся баньки, далеко видно поднятые вверх струйки сизого дыма – руки жительствующих ноне. Вот и бабушка Уля не планировала оставлять сызмальства родную землю. «Все в руках Божьих, – говорила она, – а там будь, что будет». Так и вела она свое немудреное хозяйство уединенно, со своим котом, горя не знала и о другой доле ничуть не мечтала. Детей Бог не дал, не свелось как-то к этому. Ну а то, что незнамо, пускай таковым и остается. Куры исправно неслись, кролики в стайке и там же козочка Добряша, огород, пока силы есть в руках. Да и лес с речкой, озерами завсегда накормят, будешь и с рыбой, и грибов-ягод наберешь, коли не лениться. А много ль им на двоих с котом нужно было? Раз в две недели приезжала лавка с продуктами и хозтоварами, оттуда и новости последние узнавали, кто родился, женился. Только вот вестей о возвращении кого-либо обратно никогда не было... – Ох и вкусна сегодня обеда будет, – похвалилась бабушка, обмакивая гусиное перо в горшочек со сливочным маслом и смазывая им готовый блин. Пребывая в хорошем расположении духа, она запела что-то из старого, перемежая песню беседами-разговорами со своим котиком и по-доброму его охаживая. Черный, как сажа кот, по кличке Кот, с явно выраженным избыточным весом, неподвижно сидел возле ног бабули и мысленно решал для себя самый важный в данный момент вопрос, касаемый очередности приема харчей. А они нынче были ох как недурны! Уха из судака приправлена икряными окушками, блинчики фаршированы мясом. Да если их еще обвалять в сметанке… Кот облизнулся и замлел, урчащий живот с трудом уняв. Услышав рокочущий утробный звук снизу, бабушка улыбнулась: – Проголодался, бедолага? Ну, обожди с полчасика… И не отвлекаясь от готовки, стала развлекать его разговорами о насущном: – Рясная в этом году уродилась малина – для здоровья самая первая ягода, не считая брусники. И еще шиповника. Да веточек с малинных кустов не забыть по осени наломать: их отвар любую кашляную хворь в два счета выведет. Поясницу еще вчера прихватило… Не беда, змеиный яд есть на это, вот только ла́стить тебя стало тяжело – трудно наклоняться. А без внимания любую животинку никак оставлять нельзя. Даже такую хитрую бестию, как ты! Сдвинув очки на лоб, бабушка Уля посмотрела вниз. – Что ты зенки свои желтые вылупил на меня? Ухмыляешься? Поджидаешь своей порции? Ждущий да обрящет! – указала она ему деревянной ложкой. – Ишь, хвост задрал трубой, дождя завтра точно не будет. Однако кот, не проявив должной стойкости, ласково мурлыча, принялся выписывать меж пимами своей бабушки замысловатые кренделя. – Уйди, окаянный, – взявши полено в руку и открывая печь, шутливо замахнулась на него бабуля. – Щас как шваркну меж твоих наглых глаз, паразит. Просила же – не вертись под ногами, пока готовлю! Или забыл уже, как я давеча из-за тебя шандарахнулась? Сам же чуть не издох от мученической голодной смерти, пока я полдня без сознания на дровяном полу лежала. И шишка на лбу мне совсем красоты не добавляет. Она осторожно пощупала уже сходящую с лица припухлость. Немного прикрыв печную заслонку дымохода, вернулась к плите. – Сколько ж можно жрать, желудок ты бездонный, – заворчала, помешивая в кастрюльке наваристую ушицу. – Вот споткнусь о половицу, переверну на тебя каструлю, бугай, что делать будешь? Бежать, сверкая пятками? Ишь, еще и улыбается, нечистая сила. Чтоб тебя, – уже более миролюбиво заканчивала бабуля перечислять коту все его достоинства. Не могла она оставлять надолго без внимания своего добровольного зеленоглазого помощника. Однако хитрый котяра знал, что за этим, как обычно, последует неземное блаженство в виде почесывания его широкого загривка, и потому с удвоенной энергией стал вертеться возле бабусиных ног, показывая тем самым свою стопроцентную готовность к получению наслаждения. – Обожди чуток, милый, щас заправлю лучку да горстку укропчика, а немного погодя петрушки для скусу, потом помешаю. И тебя, и уху, – засмеялась своей шутке бабушка, одновременно пробуя еду на соль и отдавливая коту его мясистые лапы. Видя такой оборот, тот решил пока повременить с танцами вокруг ног, справедливо полагая, что лапы ему еще пригодятся в дальнейшем. С трудом допрыгнув до своей лежанки над печкой, он сверху с укором посмотрел на бабулю и тяжело выдохнул. Все-таки он был немолодым уже котом. Хозяйским взглядом окинул свои с бабулей покои и довольно зажмурился: все на своих местах, как и должно быть. В углу, у окна, заправленная кровать, их с бабусей ночная почивальня. Ковер на стене, для тепла. Особенно спасает он в долгую зимнюю пору, когда холодом, кажется, веет даже от стен. Вязанки лука и чеснока на стене со смешным названием «шоб тебя, родео тут опять устраиваешь». Хоть и старенький, но дюже любимый холодильник, набив свое немаленькое нутро свежим провиантом, тарахтит в углу, под иконой. Даже его редкое икание, сопровождающееся переминанием с ноги на ногу, вызывает сонное умиротворение. Легкие занавески на окне не мешают наслаждаться видом на огород. Большой деревянный стол, крашеный голубой краской, накрыт голубой же, в цветочек, клеенкой. Это место свято, ведь за ним проходят совместные с бабусей вечери: с сахарными бубликами или ватрушками с творогом. Да чаями со смородиновым листом. И это было единственное время, когда бабушка дозволяла коту составлять ей компанию прямо на столе, по левую руку от себя, рядом с глубокой чашкой и сахарницей. «Эх, этот мир создавался именно для таких прекрасных мгновений – для таких вот вечерних посиделок» – подумал кот и устроился поудобнее на теплой лежанке. Покуда не приготовилась обеда, он решил предаться одному из своих любимых занятий – дремать под упоительные, ласкающие слух, звуки родного дома: довольное причмокивание бабули, пробующей еду, ставня тихонько скрипит от легкого ветерка, из соседней комнаты доносится мерный стук маятника старинных часов, топится печка. Кот легко переключил камертон своего настроения на сладкие думы. Разъехавшиеся в стороны косматые усы не скрывали его добродушной улыбки. Не оставляя без внимания готовящийся обед, он с наслаждением стал вдыхать чудесные ароматы. – Фу ты, еще надумал дышать на меня, – сказала бабушка весело и, обратив свой взгляд на уху, протянула к коту свою руку. Однако нащупала лишь… пустоту. – Вот те на, – озадаченно оглядела она кухню. – Куда ты делся? Кыс, кыс, кыс… В ответ – тишина. К привычке пушистого прохвоста неожиданно исчезать бабушка Уля уже давно привыкла. Уж что-что, а выкрутасы всевозможного толку тот вытворять был мастак. Без удержу надумывал разные оказии и провокации, нередко доводя дело до бабулиных шишек и синяков, покорно неся вслед за этим бремя строгого поста. Но сейчас не тот случай стался. Как-то противно загорчило под ложечкой у бабы Ули. Раньше такого не случалось – словно что-то в воздухе переменилось. А еще будто ледяная, невыносимо жгучая, чуждая рука сжала грудь. Что ни вздохнуть, ни выдохнуть. Бабушка Уля прислонилась к печке и, обратившись к святому лику, истово перекрестилась: – Господи, помоги и сохрани, кровиночку мою, котишку непутевого... Ожидая, пока клещи разойдутся и отпустят заходящееся сердце, она молила. Да не за себя, за своего питомца. Столько пережитого вместе, всего и не упомнишь, но она старалась и перемежала мольбу счислением добродетелей родной кошачьей души: – Такой, как он, один на свет белый нарождается, несмотря на грозный черный окрас. Страсть какой умный, незлобливый и домовитый. И любит меня всем сердцем. А душа у него какая светлая... Надумай Господь Бог прикоснуться к нему – не испачкал бы руки́! Уж избавь его от помыкания нечистой, а меня от черной кручины. Сойду я без него на нет. Как есть сойду. Не было у меня до него котов, не довелось, и сравнить оттого не с кем. Все другой животинкой была голова занята. А появился бедолага, на ногах совсем не держался, каким лихим ветром его занесло, откуда? Не знаю… Но поняла – мой. И веки вечные моим светочем будет. Не приведи, Господь, испытать уныние и познать ущербность одиночества в сухом остатке летов своих… Кыса, кыса, ты где? Чувствуя, что стало понемногу отпускать, баба Уля принялась искать. Прежде всего, входная дверь... Заперто. Мало надеясь, она все же пошла в залу (отчего-то не любил он в ней спать), проверить, не переставая при этом шептать и теребить крестик на шее. – Кыса, Котик мой ласкавый, пошто бабушку свою пужаешь – аж мочи терпеть нет никакой. Покажись, я тебя обниму напоследок. Охнув, бабуля, зажала рукой рот. Да вот только слезы так же просто не остановишь. – Что это я прощаюсь с тобой, поминая облик твой всуе? Соленые горошины покатились из глаз, застилая зрение. – Прости, мой милый, – всхлипывала она, – будто кто-то вкладывает окаянные слова мне в уста – не мои то речи. Встав на колени, она пошарила под диваном, всей душой отчаянно желая наткнуться рукой на мохнатый клубок. Ничего. Потом подошла к комоду и вынула из ящика фонарик. Еще раз заглянула под диван, но желтоватый луч света не встретил ни единой помехи на своем пути. Сердце опять заухало. И вот уже огромное трюмо отразило бледное растерянное лицо бабушки. Большая радиола, стоящая на сундуке рядом со швейной машинкой – тоже любимое место мохнатого охотника. Сытый, только что откушавший, он частенько там устраивал засады. И пулей выстреливал оттуда, наперерез бабуле, мирно направляющейся на послеобеденный сон. Там тоже нет… – Карты, треклятые карты, только беды от них, – прошептала она. Враз постаревшая на десяток лет бабуля, еле передвигая ногами, вернулась к комоду, открыла второй сверху ящик с твердым намерением взять и сжечь карты. Уж и рука потянулась к их потертым зеленым рубашкам. Да так и осталась на весу. – Не в них дело, за правду, что явят они, негоже козни отчаяния строить да расправу учинять. Задвинув ящик обратно, она пошла к дивану, села и, привалившись к спинке, прикрыла глаза. У нее сейчас осталось только одно желание – встретиться со своим ненаглядным хотя бы во сне. И пережить заново самые светлые моменты совместного жития-бытия. А в этот момент коту было совсем не до своей любимой бабули. Его грузное тело, вращаясь и вибрируя, создавая немыслимые кульбиты, неслось куда-то в глубокой, мутной толще темно-зеленой воды, образуя следом за собой завихрения и воронки. Его широко раскрытые от страха глаза безуспешно пытались найти, зацепиться взглядом (насколько это было возможно сделать в воде) за что-нибудь реальное и знакомое. Неведомая сила тянула его в сторону света… туда, где слышались женские крики: – Смотри, Грег, смотри, я поймала удачу за хвост!!! Однако вода уже заполняла его легкие и последнее, что он увидел перед тем, как провалиться в темноту, было доброе, улыбающееся лицо его любимой бабуси, протягивающей ему тарелку с его любимыми котлетками. А еще успел увидеть незнакомую маленькую девочку, которая стояла на табуретке и тянула руку к полке с книжками. Неожиданно, одновременно с последней волной, воспоминания захлестнули его. Попытка завопить «Нет!» – и все… В этом мире на одного черного кота стало меньше. |
||
| Категория: Рассказы | Автор: Энди Вид | нравится 0 Дата: 31:05:2014 |